Каталог статей из сборников научных конференций и научных журналов- Б. А. Дорошин ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ МИФОЛОГИЧЕСКОГО СОЗНАНИЯ НАРОДОВ ПОВОЛЖЬЯ В ИССЛЕДОВАНИЯХ XIX – НАЧАЛА XXI ВВ.

Б. А. Дорошин, кандидат исторических наук, доцент,

Пензенский государственный технологический университет,

г. Пенза, Россия

Актуальность обращения к исследованию феномена мифологического сознания в контексте социально-философского осмысления экологической проблематики детерминирована изменениями, произошедшими в конце XX в. в социокультурном пространстве и в теоретическом дискурсе, в способах концептуализации и осуществления социогуманитарной рефлексии. Кризис в духовно-нравственной сфере, обусловленный крушением устоявшейся идеологии и системы ценностей, сопровождается во многих обществах утратой привычных убеждений широкими массами людей, и предопределяет интенсивный поиск мировоззренческих идей, которые могли бы стать для них чёткими жизненными ориентирами. В этой ситуации расширяется функциональное поле иррациональных способов освоения действительности, что выражается, в частности, в том, что для многих именно миф представляется способным компенсировать недостаток релевантной и позитивной информации, оказывается относительно удобным средством их социального ориентирования. Поскольку миф в индустриальную и постиндустриальную эпоху зачастую проявляется лишь во фрагментарном виде, он требует от исследователя реконструкции своего первоначального содержания, изучения различных этапов преобразования исходной модели, решения проблемы инварианта мифологического мышления [20, с. 28].

Значимость рассмотрения экологического аспекта мифологического сознания народов Поволжья обусловлена не только остротой и глобальным характером соответствующего комплекса проблем, не только необходимостью всемерного использования региональных условий и возможностей противодействия таковым наряду с универсальными (общемировыми) и национальными, но и, в первую очередь, спецификой мифологической формы сознания, выступающей в одно и то же время и как способ осмысления человеком мира и как социальная практика.

В контексте же происходящих в последние десятилетия глобальных социокультурных изменений парадигмального характера наиболее существенной представляется та экологически значимая особенность мифологического сознания, которая в противовес склонности современного человека к аналитическому рассмотрению явлений мира, т. е. к его разделению, предполагает не только осознание целостности мира, но и включённость в его жизнь самого человека [20, с. 34]. Данная альтернатива может быть соотнесена с антропокосмизмом, который в различной степени и с различной спецификой характерен для премодерна и постмодерна, тогда как её противоположность соответствует получившему оформление в эпоху модерна антропоцентризму.

Проблемы соотношения и взаимодействия мифологического и экологического сознания оказывались в сфере интересов представителей различных отраслей знания. Представления о мифе и магии как о первичных способах аккумуляции в человеческом сознании опыта взаимодействия человека и окружающей среды были обоснованы в рамках исследований антропологической школы. Наряду с Л. Леви-Брюлем и К. Леви-Строссом анализ мифологических представлений, отобразивших зарождающееся экологическое сознание первобытных обществ и древнего мира, осуществлялся Ф. Х. Кессиди, А. Ф. Лосевым, М. Элиаде. Ему уделено большое внимание в исследованиях современных зарубежных ученых – Р. Дажо, Ю. Одума, Ф. Сен-Марка, В. Хесле и др. [6, с. 4].

Особую позицию в отношении мифологии занимают норвежский экофилософ, один из основоположников глубинной экологии А. Нейс, а также его последователи Б. Деволл и Дж. Сешенс, интегрировавшие ряд подходов и принципов различных мифорелигиозных учений в платформу развиваемого ими направления экофилософии [15, с. 118–123].

Ученые русской мифологической школы Ф. И. Буслаев и А. Н. Афанасьев, стали рассматривать Проблемы отражения природы в сознании творцов народной культуры. Этапы развития мифов они представили как сопроваждаемую нравственной мотивацией их ассоциацию с определенной местностью [1, с. 78–79]. Интерпретация природных явлений в мифологическом сознании как основе традиционной культуры получило дальнейшее отображение в работах А. Н. Веселовского [9], В. В. Иванова, В. Н. Топорова [16], а также разносторонне описавших и концептуализировавших феномен этнокультуры С. А. Арутюнова [5] и Э. С. Маркаряна [21; 22].

Экологический аспект христианского религиозно-мифологического сознания в России нашел выражение в социальных доктринах православия, представленных трудами С. Саровского, И. Кронштадтского, И. Брянчанинова, где дано обоснование идеи человека как духовной сущности в его отношении к окружающей природной среде. Своеобразное развитие данное направление получает в работах религиозных мыслителей Д. Андреева, Н. Бердяева, Н. Рериха, В. Соловьева, Н. Федорова, обосновывавших идею социальной активности человека как посредника между Богом и природой [28, с. 4].

С позиций атеистической критики мифологические аспекты религиозного истолкования экологической проблемы затрагивали Ю. И. Ефимов и М. И. Шахнович [2, с. 4–5]. Критическое рассмотрение мифологических составляющих экологического сознания продолжила социолог Е. Ю. Казарина. Охарактеризовав миф как первую форму взаимодействия человека с экологической реальностью, она выделила имманентно присущие ему экологические черты, и в связи с этим констатировала закономерный характер наличия выявленных и проанализированных ею мифологических черт в современном экологизме [17, с.15].

Космистское направление в социально-философском осмыслении религиозно-мифологического сознания представляет Г. Н. Алмаев, который пришел к выводу о его изначальной экологичности, выражавшейся, согласно данному автору, в специфике оценки отношений между человеком и универсумом. В качестве общих оснований религиозно-мифологического и экологического сознания этот исследователь определил связь-отношение между человеком как феноменом природы и природным Универсумом [3].

Отечественные мыслители внесли определенный вклад в классификацию форм и типов экологического сознания. Г. Гоношилина в рамках разработанной ей типологии выделила мифолого-религиозную форму экологического сознания и дала ее развернутую социально-философскую характеристику [13]. А. Р. Ашхамаф также с позиций социальной философии рассмотрел обусловленность экологических отношений человека и природы менталитетом, религией, традициями и охарактеризовал западное и восточное экологическое сознание, отметив более проприродный характер последнего как основы экологической этики, востребованной к дальнейшему развитию и распространению в современном мире. В рамках предложенной им периодизации развития экологического сознания выделил в качестве начальной в нем архаическую эпоху, в которой выявил черты, связанные с мифологическими представлениями. Данный автор отметил также важную роль мифологического мышления наряду с возникшим  научно-логическим в экологическом сознании древности [6, с. 4–19].

Особое место в спектре междисциплинарных подходов к проблематике взаимодействия человека с его средой обитания занимает концепция экологического бессознательного. Она берёт своё начало в экопсихологии американского мыслителя Т. Роззака, оформленной им в общем русле глубинной экологии и содержащей в качестве основных постулатов идеи о том, что экологическое бессознательное представляет собой ядро духовной жизни; что его содержание образуют «записи» эволюции всего живого и что «подавление экологического бессознательного является самой глубинной причиной общего безумия в индустриальном обществе; открытый доступ к экологическому бессознательному — дорога к здравомыслию» [Цит. по: 14, с. 53]. В России теоретическая разработка проблематики экологического бессознательного получила дальнейшее развитие в социально-философском исследовании А. Х. Гимазетдиновой. Она расширила аргументацию специфической роли экологического сознания как всеобщего и универсального аспекта общественного сознания и определила его значение как общей характеристики актуального состояния общественного сознания; установила, что в феномене экологического сознания наряду с характерным для него сочетанием индивидуального и общечеловеческого на осознаваемом уровне духовной жизни людей, проявляется и специфическое отражение её бессознательного уровня. Данным автором обосновано выделение экологического архетипа в качестве особой структурной единицы коллективного бессознательного, рассмотрены конкретизирующие и дополняющие соответствующую концепцию К.-Г. Юнга экологические мотивы мифов и религий, а также амбивалентное проявление этого архетипа в период глобальной кризисной ситуации в западном и восточном типах мышления. Раскрыты проявления амбивалентности экологического архетипа в экологическом оптимизме как форме экологического движения, стремящейся придать экологической проблеме большую осознанность, и в экологическом пессимизме как форме, ориентированной на возвращение ситуации, когда экологическая проблематика занимала нишу в структуре бессознательного. Исследователь выделила основные экологические тенденции мировых религий, а также выявила экологизирующую роль религиозного сознания в рамках современной духовно-гуманитарной парадигмы сознания [12, с. 9–10]. Другой отечественный философ – М. А. Антипов на примерах из мифологии показал характерные для функционирования архаических пластов экологического бессознательного идентификацию человека с природой и перенос его отдельных качеств на природные элементы; выявил некоторые составляющие экологического бессознательного в язычестве древних славян, отметив как его наиболее значимое свойство установку на антропокосмическое единство с природным миром; обратил внимание на проблему вытеснения как механизм формирования экологического бессознательного и соотнёс последнее как с коллективным бессознательным К.-Г. Юнга, так и с социальным бессознательным Э. Фромма [4, с. 96–97].

Специфика экологических мифолого-религиозных представлений народов Поволжья получила отражение прежде всего в работах, посвещенных более широкой филологической и исторической проблематике. Эколого-мифологические воззрения русских затрагивались упомянутыми выше филологами русской мифологической и московско-тартусской семиотической школы. В исследованиях по истории славянской и русской мифологии, произведенных Б. А. Рыбаковым [26; 27], отчетливо обрисовываются связи между обществом и природой, способы ее восприятия человеком. К славянским мифологическим представлениям как основанию экологической пропаганды обращался также украинский эколог В. Е. Борейко [7]. Мифологического аспекта экологического сознания русских в своей работе о экологическом сознании восточных славян как результате встречи экологических традиций Востока и Запада коснулся М. А. Можейко [23].

Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов была проанализирована этнографом В. Е. Владыкиным, показавшим, что традиционное жизнеустроение данного этноса было столь органически неразрывно связано со своим природным окружением, что не противопоставлялось ему [10, с. 10]. Культуролог Н. А. Розенберг объяснила устойчивость экоадаптивной доминанты в культуре удмуртов длительным сохранением языческих мифорелигиозных представлений, постепенно синтезировавшихся с христианством в рамках своеобразного удмуртского двоеверия. Она также указала на связь особенностей реагирования удмуртов на современные экологические проблемы с характером их мифорелигиозных представлений о генезисе мироздания, осмысливаемых как основа их ментальности [25].

Татарские мифологические воззрения, содержащие экологический аспект, затронул в своем исследовании этнограф Р. Н. Касимов. Он рассмотрел представления чепецких татар о духах природы и нормах взаимодействия с ними, сопряжённые с осторожным и бережным отношением к тем природным стихиям и областям, с которыми связывалось пребывание данных мифологических персонажей [18, с. 12–13].

Сложившаяся в ходе исторического развития башкир система экологических предписаний и запретов, направленных на поддержание равновесия в занимаемой этносом экологической нише, в основе которой лежала свойственная мифологическому мышлению идея о единстве и взаимозависимости мира природы и мира людей была реконструирована этнографом А. С. Халфиным на основе анализа документов путешественников и исследователей X–XIX вв. [30, с. 11–12]. А. Я. Фаткуллина в своем социально-философском исследовании отраженных в мифологии башкир смысложизненных ценностей затронула и экологические [29]. З. Р. Валиуллина с позиций социальной философии определила место мифологических представлений в экологической традиции башкир как духовной основы, фундирующей прежде всего ее идеальный уровень и выступающей духовным ядром ее идеальной сущности; выявила охватывающие их функции экологической традиции; охарактеризовала в экологическом аспекте башкирские мифологические представления о различных природных объектах, стихиях и живых существах, раскрыв в данном контексте особенности тотемизма, фетишизма и анимизма [8, с. 5, 10–16].

Экологические аспекты мифологических представлений мари исследовали фольклористы В. А. Акцорин, Н. В. Морохин и педагог Н. Ю. Киселева, выявившие сакральные экологические нормы, установленные в процессе космогонии, сопряженность жизни и послесмертной участи человека с растительностью и космическим порядком, диалектику отношений людей с божествами – олицетворениями природных явлений, специфику почитания растений животных, источников и общие экологические принципы мифологического мировоззрения [19, с. 5–12].

В работах краеведа Ф. Бутузова, педагога-энциклопедиста М. Е. Евсевьева, историков Н. Ф. Мокшина, Д. В. Пургасова, культуролога Н. Г. Юрченковой и др. затрагиваются обусловленные языческой мифологией экологические аспекты этнического сознания мордвы. Культурологические исследования А А Гагаева, П А Гагаева и Т. А. Волгаевой акцентируют внимание на специфике мордовского двоеверия как основе этического отношения представителей данного народа к окружающему миру [11].

Попытку системного представления экологических мифорелигиозных воззрений в региональном масштабе Нижегородского Поволжья осуществила педагог Н. Ю. Киселева в небольшой по объему работе [19], но ее исследование лишь в малой степени опиралось на конкретный материал. Более широкий охват различных данных по экологической духовной культуре того же региона отличает исследование фольклориста Н. В. Морохина [24].  

Таким образом, к настоящему времени произведен ряд философских и социологических исследований по теоретическим вопросам соотношения и взаимодействия мифологического и экологического сознания; довольно большое число  антропологов, филологов, историков и культурологов в различной мере затрагивали эколого-мифологические воззрения различных этносов, но обобщающего социально-философского осмысления мифологических представлений народов поволжья как основы регионального экологического сознания не осуществлялось.

Библиографический список

1. Азадовский М. К. История русской фольклористики. Т. 2– М. : Учпедгиз, 1963. – 362 с.
2. Алиев М. Д. Современная экологическая ситуация и экологическое сознание: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Баку, 1987. – 23 с.
3. Алмаев Г. Н. Экологические аспекты религиозного сознания: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Казань, 2000. Человек и наука. Библиотека диссертаций по гуманитарным наукам. URL: http://cheloveknauka.com/ekologicheskie-aspekty-religioznogo-soznaniya (дата обращения: 12.09.2015 г.).
4. Антипов М. А. К проблеме экологического бессознательного // История, языки и культуры славянских народов: от истоков к грядущему : материалы II международной научно-практической конференции 1–2 ноября 2013. года. – Прага : Vědecko vydatelské centrum «Sociosféra-CZ», 2013. – С. 95–97.
5. Арутюнов С. А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. – М. : Наука, 1989. – 247 с.
6. Ашхамаф А. Р. Эволюция и факторы формирования экологического сознания: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Нальчик, 2011. – 25 с.
7. Борейко В.Е. Экологические традиции, поверья, религиозные воззрения славянских и других народов. - Киев: Киевский эколого-культурный центр, 1996. – 224 с.
8. Валиуллина З. Р. Экологическая традиция башкирского этноса как социокультурное явление: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Уфа, 2005. – 21 с.
9. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. – М. : Высшая школа. – 1989. – 404 с.
10. Владыкин В. Е. Религиозно-мифологическая картина мира удмуртов (опыт реконструкции традиционного мировоззрения дореволюционного удмуртского общества): автореф. дисс. … д. ист. наук. – М., 1991. – 34 с.
11. Волгаева Т. А. Менталитет мордовского этноса: истоки и сущность: автореф. дисс. … канд. Ист. Наук. – Саранск, 2007. – 25 с.
12. Гимазетдинова А. Х. Экологические аспекты общественного сознания и коллективного бессознательного: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Казань, 2005. – 25 с.
13. Гоношилина И. Г. 'Экологическое сознание: автореф. дисс. … канд. филос. наук. Человек и наука. Библиотека диссертаций по гуманитарным наукам. URL: http://cheloveknauka.com/ekologicheskoe-soznanie (дата обращения: 29.08.2015 г.).
14. Доброродний Д. Г. Экопсихологическая стратегия в прикладном психоанализе: проблемное поле и перспективы // Философия и социальные науки : Научный журнал. – 2011. – № 2. – С. 51–57.
15. Ермолаева В. Е. Космизм и экологическая этика // Общественные науки и современность. – 1995. – № 4. – С. 118–124.
16. Иванов В. В., Топоров В. Н. Славянские языковые моделирующие семиотические системы. – М. : Наука, 1965. – 246 с.
17. Казарина Е. Ю. Экологизм: мифологические истоки и современные реалии: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – М., 1992. – 24 с.
18. Касимов Р. Н. Традиционные религиозно-мифологические представления чепецких татар: автореф. дисс. … канд. ист. Наук. – Ижевск, 2004. – 24 с.
19. Киселева Н. Ю. Экологические элементы сознания и религия. – Н. Новгород : Просвещение, 1993. – 22 с.
20. Косов А. В. Феномен мифосознания. От мироощущения к мировосприятию // Вестник НГУ. Серия: Психология. – 2011. – Том 5, выпуск 2. – С. 28–34.
21. Маркарян Э. С. Очерки теории культуры. – Ереван : Изд. АН Арм.ССР, 1969. – 228 с.
22. Маркарян Э. С. Теория культуры и современная наука. – М. : Мысль, 1983. – 284 с.
23. Можейко М. А. Экологическое сознание восточных славян как результат «встречи» экологических традиций Запада и Востока // Историософское и литературное наследие А. С. Хомякова и современная Россия: Материалы международной научной конференции 11–14 мая 2001 года. – Смоленск : СГПУ, 2001. – С. 166–173.
24. Морохин Н. В. Традиционная духовная экологическая культура народов Нижегородского Поволжья: автореф. дисс. … д. ист. наук. – М., 1998. – 44 с.
25. Розенберг Н. А. Закономерности развития художественной культуры финно-угорских и тюркоязычных народов Поволжья и Приуралья: автореф. дисс. … д-ра культурол. наук. Человек и наука. Библиотека диссертаций по гуманитарным наукам. URL: http://cheloveknauka.com/zakonomernosti-razvitiya-hudozhestvennoy-kultury-finno-ugorskih-i-tyurkoyazychnyh-narodov-povolzhya-i-priuralya (дата обращения: 28.08.2015 г.).  
26. Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. – М.: Наука, 1987. – 783 с.
27. Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. – М. : Наука, 1994. – 608 с.
28. Соломкина М. М. Экологическое сознание личности в условиях экстремальной среды: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Архангельск, 2000. – 25 с.
29. Фаткуллина А. Я. Смысложизненные ориентации человека в башкирской мифологии: автореф. дисс. … канд. филос. наук. – Уфа, 2003. Человек и наука. Библиотека диссертаций по гуманитарным наукам.  URL: http://cheloveknauka.com/smyslozhiznennye-orientatsii-cheloveka-v-bashkirskoy-mifologii (дата обращения: 30.08.2015 г.).   
30. Халфин А. С. Культура жизнеобеспечения юго-западных башкир: автореф. дисс. … канд. ист. наук. – Уфа, 1997. – 21 с.